В
рамках методологии настоящего исследования сравнение
является основным методом исследования. Но сравниваются
равнозначные феномены. Ценности с ценностями, языки с
языками, теории с теориями, методы с методами, стратегии
со стратегиями, эмпирические результаты с эмпирическими
результатами. Институционалисты самоустранились от
сравнения ценностей, языков и концепций,
сконцентрировавшись на методах и стратегиях, что не
позволяет институционализму претендовать на роль
фундаментальной экономической науки.
Настоящее исследование, концентрируясь на сравнении
ценностей, языков и концепций, и направлено на
устранение этого пробела, на творение заново идеальных
экономических систем, с которыми в последующем можно
будет сверять проектирование экономических институтов.
3.3.7. Критика
теорий отечественных институционалистов-традиционалистов
В
связи с тем, что изложенные здесь теоретические
результаты имеют некоторые совпадения с теорией
раздаточной экономики и общей теорией институциональных
трансформаций О. Э. Бессоновой [28–33] и теорией
институциональных матриц С. Г. Кирдиной [100–103],
разумно определить то, что нас объединяет и в чем мы
принципиально расходимся в наших выводах.
Во-первых, у нас общая онтологема, отрицающая
единственность западной модели экономики.
Парадигматическое видение цивилизационного развития О.
Э. Бессоновой (парадигмой в науковедческом понимании
данная гипотеза, конечно, не является) соответствует
нашему видению взаимопроникновения традиций при наличии
самобытного ценностно-институционального ядра локальной
цивилизации. Вынесение на архитипический уровень двух
явно неравнозначных институтов координации – рынка и «раздатка»
(у С. Г. Кирдиной – редистрибуции) без объяснения
механизма их саморазвития, саморегулирования и
самовоспроизведения выглядит избыточно абстрактным
допущением, не имеющим достаточных эпистемологических и эмпирических
доказательств.