Это и произошло в перестройку. Учитывая, что иерархическая организация имеет максимальную управляемость по сравнению с любой другой формой общественных отношений [1], необдуманные идеи высшего руководства страны были с энтузиазмом подхвачены всеми сетевыми группами: красными директорами, стремившимися избавиться от диктата Госплана, трудовыми коллективами, заинтересованными превратить инвестиционные доходы в потребительские расходы, желавшей легализоваться теневой экономикой, интеллигенцией, алчущей свободы самовыражения. Квалификационные же качества высшего менеджмента в результате сталинских репрессий упали практически до нуля, и никаких идей, кроме импорта новомодных монетарно-неолиберальных рецептов, найдено не было.

Второй важнейший недостаток советской системы управления заключался в ошибочных приоритетах инвестирования (табл. 50).

Если в период догоняющего развития и массовой индустриализации технологическое отставание от наиболее развитых стран сокращалось с более чем 20 лет в автомобильной промышленности до 5 лет в атомной и начало опережать США в ракетно-космических технологиях, то с момента принятия решения правительством Косыгина об освоении Тюменского региона СССР сознательно устранился от технологического прогресса и вместо того, чтобы зафиксировать факт завершения экстенсивной индустриализации и основным приоритетом сделать инвестиции в организационный капитал, интенсифицировать развитие, загнал хозяйство в штопор валовой экономики, закончившейся катастрофой приватизации.